«Они были среди нас и они выглядели в точности как мы. Они безупречно имитировали нас внешне, но не могли имитировать наше поведение, потому просто выучились более-менее аккуратно ходить вперёд-назад по улице – чем с тех пор и занимались. Иногда они падали, врезались в гидранты и других людей. Отличить их можно было по пустым глазам, смотрящих куда-то вдаль и ничего не видящих.
Они пытались понять людей, но так ничего и не достигли. Возможно, их способности в непривычном теле были сильно ограничены, возможно, они были недостаточно умны. Странно говорить такое о существах, которые смогли добраться досюда из другого конца галактики, но это правда. Возможно, они сделали это не из-за достаточной сообразительности, а просто потому что могли. Естественным, так сказать, образом.
Вообще, их мышление было скорее индуктивным. Они делали выводы на основе того, что видели – и эти выводы были поспешными. Когда перед ними, например, затормозил автомобиль, чтобы их не сбить, они сделали вывод, что эти большие металлические коробки будут постоянно останавливаться перед ними. Многие погибли, многие были изувечены – и не знали, что делать со своим повреждённым телом.
Они несильно отличались от моего окружения. Я привык видеть вокруг себя множество людей с пустыми глазами, непониманием того, что происходит. Вся компания, в которой я вырос, была, в принципе, такой. А после нескольких стаканов чего-то покрепче даже ходили они примерно так же. Иногда падали, врезались в гидранты и других людей.
К несчастью, наши гости постепенно тоже начали осознавать, что отличаются от некоторых социальных групп не так уж и сильно. Со временем они поняли, что весь наш социум – это огромное море «недалёкой» биомассы с лишь небольшими вкраплениями интеллектуально превосходящих их людей. И они не могли понять человечество, потому что смотрели не туда. А смотреть стоило туда, где ничего и не происходит.
Первый удачный прямой контакт произошёл недалеко от моего дома. Они подошли к потрёпанному мужчине средних лет, сидевшему с бутылкой Жигулёвского на скамейке. Им всё ещё было сложно управлять телами, потому они уселись – фактически, упали – рядом. Они задумчиво посмотрели на мужчину – и он нашёл в них то, что искал с первой послеобеденной «заправки» спиртным – собеседников. А точнее, слушателей.
Через час они узнали о нашей культуре больше, чем за последние пару лет пребывания на планете. Конечно, они куда больше узнали о личной жизни этого мужчины, бывшего дирижёра, который пал на социальное дно так низко, что они чувствовали себя с ним на абсолютно одной волне. Но и о том, как вращаются шестерёнки нашего социума они тоже выяснили немало.
Они поняли, что общество делится на множество различных элементов, но одним из наиболее крепким является семья. Основным элементом воздействия на людей является массовое искусство. А важнейшим из искусств для нас, судя по пьяной цитате мужчины, сопровождавшейся вознесением указательного пальца куда-то ввысь, является кино.
Они уже сталкивались с кинематографом. Однажды в парке представители одной из политических партий устроили благотворительный (читай=показушный) показ советского кино. Они ничего не поняли, но видели благоговейную реакцию зрителей. А теперь что-то щёлкнуло и сошлось воедино.
Семейное кино. Если бы они смогли его понять, если бы они могли создать или хотя бы контролировать (какой бы смысл в это ни вкладывался) уже существующее, то у них не было бы ограничений. Они бы давно крутили этим жалким (на самом деле нет) миром как хотели – ну или хотя бы сделали первый шаг к этому.
Я встретился с ними, когда шёл из магазина электроники. Покупал я там не электронику, а диски, но это не имеет значения для истории. Сначала я принял их за раздатчиков листовок. Потом, взглянув на их безжизненные улыбки, я принял их за представителей какой-нибудь религиозной секты. Неподалёку стояла мормонская церковь, но что-то непохоже, мормоны поактивнее и повеселее будут. Может быть это кто-то из Росстата? Почему они идут ко мне и что хотят спросить?
А потом они просто дотронулись до моей головы. Они так могли. Их ум не позволял им выучить язык, но они могли понимать человека на уровне мыслей – и передавать ему свои. Я не знаю, как они смогли незаметно дотронуться до бывшего дирижёра – и не хочу думать, к чему именно они прикоснулись. Но факт остаётся фактом – они понимали меня, я понимал их. Таковы были их естественные возможности, не то чтобы они прилагали для этого какие-то усилия.
Эхоподобным голосом, видимо, стараясь нагнать дешёвого драматизма, они спросили меня изнутри, какой семейный фильм считать эталонным. Я не хотел, чтобы они чувствовали, как я перебираю варианты, потому что они могли усомниться в моём ответе и не отпустить меня. Я хотел казаться уверенным, потому назвал первый семейный фильм, о котором я подумал. Это был фильм, который я сегодня купил. Какая удача.
«Инспектор Гаджет», – уверенно помыслил я.
«Почему?» – спросили они.
Я пустился в мысленные размышления. Я хотел им доказать, что этот фильм был тем, что они ищут. Задача упрощалась тем, что я действительно считал эту кинокартину одним из лучших семейных фильмов, что я видел. Потому что в ней было всё.
По сути, это настоящий оживший мультик, который не претендует на серьёзность, но ставит перед собой задачу развлечь аудиторию всех возрастов. Дети получат забавный физический юмор, взрослые оценят интересные отсылки, игры слов и метаюмор. Ритм фильма не провисает ни на секунду – постоянно что-то происходит, постоянно авторы вставляют какие-то забавные мелочи, которые радуют глаз. Внимание к деталям – потрясающее. Иногда шутка содержится даже в еле заметной надписи на приборе, который виден краем глаза пару секунд. Актёрский состав – великолепен, нет никого, кто смотрелся бы чуждым и несмешным. Спецэффекты прекрасно смотрятся и сейчас, романтика романтична, трогательные моменты – трогательны. Потеряв все стоящие эпитеты, я начал прокручивать в сознании лучшие моменты фильма. Они «смотрели» их, им передавались мои позитивные эмоции – и они поняли, что я не вру. Да и фильм, вроде бы, им понравился. Всё равно они бы не поняли, как посмотреть диск.
Они отпустили меня – и я пошёл домой. На этом заканчивается история о том, как хороший выбор семейного фильма спас мою шкуру».
–Я всё равно не буду смотреть твой глупый детский фильм, – отрезала Марина, – какую бы ты историю ни сочинил в своё оправдание. Я уже вчера тебе сказала – не хочу. Неужели сложно понять?
И мы смотрели «Дневник памяти».
[authorbox authorid=»2″ title=»Мыслями делился»]
